Название: Прощание
Автор: Ярька.
Бета: У меня? откуда? Нет, сынок, это фантастика=/
Статус: Закончен
Размер: мини.
Жанр: ангст, дарк
Рейтинг: PG, думаю, а ещё лучше - PG-14, потому как впечатлительным лучше вообще не читать... Не для хрупкой психики творение.
Предупрежение: Народ, писалось в жутком депреняке, так что содержание соответсввенно. Не любите рассказы про суицид - закройте темку сразу.

Ночь. Воздух тёплый, наполненный ароматом травы и почему-то костра. Звёзды сверкают, словно серебристые гвоздики, рассыпанные по чёрному бархату небесного свода. Темнота. Кажется, к ней можно прикоснуться, и на пальцах останется чёрная пыльца. Мне наплевать на всё это. Зачем? Зачем радоваться, восхищаться? Всё равно никто не порадуется вместе со мной.
У меня никого нет. Я уже привыкла. Без родителей, без друзей… Я всегда одна. Вы думаете, что меня все ненавидят? Нет, вы ошибаетесь. Меня просто никто не замечает. Конечно, кому нужна маленькая, забитая девчонка и вечно опущенной головой и тихим голосом. Вам везёт, у вас есть родители, братья… А я… я никого не помню. Когда родители умерли, мне было всего два года. Нет, не буду больше жаловаться на судьбу – кому это интересно?
Я иду домой. Листья шуршат под ногами, разлетаются пёстрыми стайками, чтобы опять упасть на землю или унестись с ветром. Один листок поднялся над землёй и летит куда-то. Вот и я хотела бы так: улететь, вырваться на свободу! Прочь от серой, скучной жизни! Мечты. Глупо. Я не улечу. Я не умею летать. Даже во снах. Сны – моё проклятье. Они тёмные, давящие. Каждый день я просыпаюсь и чувствую, как по моим щекам текут слёзы. Я не знаю, почему – никогда не запоминаю сны.
Дни – серая, однообразная череда ничего не значащих событий. Всегда одно и то же. У кого-то есть радости – у меня нет. Возможно, я их просто не вижу, скажите вы. Вполне возможно.
Дом такой же, как и я сама – серый и безликий. Я живу здесь. Сколько себя помню. Сначала, с тёткой, потом – одна. А, ну да, я же обещала не жаловаться.
На стенах – поблекшие от времени обои, мебель тоже поблёкшая, мрачная. Открываю дверь, снимаю куртку и обувь, бросаю на кресло сумку, не глядя, достаю из шкафа книгу. Улицкая. Это тяжёлые, тёмные книги, но я не хочу погружаться в волшебный прекрасный мир – я больше не смогу вернуться в реальность. Знаете, чем я отличаюсь от всех остальных? Конечно, нет. Я… я не умею уноситься в мир грёз. Такие, как я, часто живут мечтами, а единственными их друзьями становятся пользователи сети Интернет. Да, некоторые мечтают, некоторые – бродят по просторам Всемирной Паутины. Мир иллюзий. Только «серая мышка» в очках, веснушчатая и с жидкими волосиками может стать великолепной богиней, которой поклоняется весь форум или циничным мальчишкой. Грёзы – это пустая трата времени и сил. Всё равно никогда не приедет принц на белом коне, а чудесный фантастический мир не ворвётся в нашу унылую жизнь…
Я глупая, правда? Просто я не пытаюсь спрятаться. У меня никогда не было кумира. Зачем? Они все тоже обычные люди, которым просто повезло в жизни. Я ни в кого не верю. Человек сам по себе. Он волен распоряжаться своей судьбой, как ему захочется…
Откладываю книгу. Не хочется читать. И спать тоже не хочется. Хочется превратиться в холодную статую, которой неизвестны боль и страх, уныние и одиночество. «Кабы я маленькая умерла, лучше бы было. Глядела бы я с неба на землю да радовалась всему. А то полетела бы невидимо, куда захотела. Вылетела бы в поле и летала бы с василька на василёк по ветру, как бабочка». Как верно, не правда ли?
Весь смысл не познать,
Ведь жизнь – всего игра.
И гениальной роли мне, увы, не сыграть,
А времени мало, я осталась одна,
И я не сумею эту боль унять.
А если жизнь – пустая игра,
То стоит ли дальше играть?
Каждый играет свою роль, но можно выйти из спектакля и покинуть театр – всего одна пуля, один порез на запястье…
У меня есть брат. Я не знаю, где он. Он, наверное, счастлив. И, надеюсь, никогда не узнает о моей смерти. Я покидаю театр.
Тёплая кровь течёт по руке – это последнее, что я успела почувствовать. Я сыграла свою роль не до конца, но всё равно ухожу со сцены.

Холодный дождь барабанит по крышам домов, холодный ветер хлещет по лицам прохожих, завывает в водосточных трубах. Небо затянуто серыми тучами. В такую погоду все люди прячутся по своим домам, пытаясь там, в своих уютных квартирках, создать хотя бы иллюзию покоя и радости.
Мало кто пойдёт в такую погоду на кладбище, но всё же дорога не пустая – по ней шагает парень лет пятнадцати. Он сворачивает куда-то вбок, неуверенно пробирается сквозь заросли крапивы. Вот и могила. Могила девочки. Самоубийцу не разрешили похоронить в центре, только здесь, у самой ограды. Эта могила отличается от других – на ней нет памятника, лишь воткнутый в землю железный лист к которому привинчена фотография. Там нет даже имени – кому нужно заботиться об этом, у всех свои дела.
Юноша быстро опускается на колени, достаёт из сумки баночку с краской.
«Рабыня воли. А также смерти. Мечтала о боли. А также о любви. Хотела поспать, но умерла. Увековечена в кладбище. Ныне и на века».
- Ты выбрала такой путь. Я тебя не виню, - шепчет парень. – Ты смелая. Ты смогла освободиться, сестрёнка.
Он быстро встаёт и уходит, как будто стесняясь поступка. Он единственный, кто помнит имя этой девочки. Он единственный, кто хочет, чтобы девочка была жива.

Марго, пасяб))) как убдет время - ещё напишу рассказеГ... а ваще есть начало киберпанкоффской саги...

Моя ваще талантливый, нахЪ))) и сага... мне только на неё Алирка когда критику пришлёт, тогда и выставлю... Хотя, может, счас найду...

Возрадуйтесь, дети мои, ибо йа таГи решился выставить первую глаффу))) Эту  "сагу" буду выкладывать зелёненьким цветом. Скажите, как лучше, редко, но по пять-шесть страниц или часто, но по страничке? Просто всё равно у меня норма в день - страница...

Автор: текст полностью писал я, а сюжет придумывали втроём с Лизкой Зализиной и Ленкой Свеколт.
Жанр: adventure, киберпанк
Рейтинг: PG
Пейринг: пока нету, но всё может быть)))
Статус: в процессе
Размер: макси

Предисловие.
Каждый звук здесь, в полной тишине, казался громким, нескончаемый коридор вёл куда-то в темноту. Лёгкая фигурка скользнула один из боковых походов. Кто именно это: мужчина или женщина, разобрать было нельзя, но фигура у этого существа была невысокая и узкоплечая. В руках оно сжимало небольшой серебристый контейнер со знаком радиационной активности на боку. Нежно сжимало, как свёрток с младенцем. Сзади послушался топот тяжёлых сапог: за Существом уже гнались. Оно выбежало к самому краю коридору, и перед ним распростёрлись снежные шапки гор. Прекрасное, завораживающее зрелище: белые вершины гор, стальной колосс здания и хрупкая фигурка Существа на краю чёрного прохода. Оно обернулось, прижав к себе контейнер.
- Тебе некуда бежать! – крикнул один из преследователей, молоденький майор, лет восемнадцати от силы. Существо опять развернулось к горам, резким движением сняло шлем и кинуло его под ноги преследователям, по спине Существа тут же рассыпались длинные тёмно-коричневые волосы. Вылетевшая из шлема сетка опутала преследователей, а Существо, раскрыв за спиной огромные металлические крылья, улетело.

Глава первая.
Сквозь бронированное стекло солнце светило так же ярко, как и сквозь обычное, в чём можно было удостовериться, войдя в кабинет: он весь был залит солнечным светом. За большим письменным столом из дорогого лакированного дерева сидел солидного вида пожилой уже человек, напротив него в кресле устроился невысокий мальчишка с длинными льняного цвета волосами.
- Кевин, - мужчина протянул мальчику карманный компьютер, - время на задание – два часа.
Мальчик кивнул, быстро встал, и тут же в его лицо осветили лучи жаркого полуденного солнца. Теперь можно было понять, что и не мальчик он вовсе, а юноша лет пятнадцати. Слишком маленький для своего возраста, с по-детски мягкими чертами лица, но со спортивной ладной фигурой.
Кевин подбросил на ладони компьютер, перевернув его, чтобы было удобно смотреть, вгляделся в красную точку, неспешно ползущую по экрану. Казалось бы, на лице охотника, учуявшего дичь, должно было появиться выражение некой радости, но юноша, казалось, ничего подобного не чувствовал. Кевин сбежал по лестнице на первый этаж, вышел на улицу. Ветер тут же растрепал лёгкие волосы мальчишки, забрался под ветровку. Кто сказал, что роботы не чувствуют холода? Кевин бы лично показал этому чудаку тут же покрывшуюся "гусиной кожей" руку.
Охота велась на человека. Человека, не покорившегося системе. Кевин удивился, почему ему, подполковнику элитных войск, дали столь простое, даже примитивное задание. Но начальство на то и начальство, чтобы отдавать приказы, а уж почему оно сделало такой выбор – это дело сугубо личного характера.
Юноша ещё раз сверился с картой и, убедившись, что идти недалеко, потопал пешком. Город раскинул свои каменные объятия навстречу молодому человеку. Прохожие спешили по своим делам, не обращая внимания на невысокого паренька в не по погоде лёгкой ветровке и помятых джинсах. Бластер был не заметен, поэтому опасным и вообще подозрительным Кевин не выглядел.
Непокорный прятался во дворах, во всяком случае, так говорила карта. Кевин тут почти никогда не был, так что с интересом вертел головой, даже забыв о своей миссии. Вспомнил он об этом, лишь наткнувшись на свою жертву: жуткого вида проржавевшего киборга, сидящего в подворотне. Кевин покрепче сжал в кармане бластер и подошёл к нему.
"Где его так покалечило?" – удивился юноша.
- Мальчишка-робот? – голос киборга был скрипящим (видимо, голосовые связки заменял почти вышедший и стоя синтезатор голоса), но с живыми человеческими интонациями.
- Откуда ты знаешь? – удивился юноша. Он прекрасно чувствовал, что эта груда железа при желании может его запросто расплющить: в ловкости, киборг, конечно, сильно уступал мальчишке, но вот весовая категория у них была явно совершенно разная.
- Я же вижу… Но качественно сделан, надо признать… - в его голосе послышалась усмешка.
Юноша вздрогнул: "А ведь когда-то и со мной такое случится…" Слишком хорошо для робота развитое воображение тут же нарисовало безрадостную картину: собственную разваливающуюся тушку, вот так же лежащую в подворотне, растёрзанную и поржавевшую.
- У меня приказ прикончить тебя, – Кевин вытащил из ветровки бластер и направил его на киборга, но рука почему-то не слушалась, палец на курке подрагивал.
- В первый раз всегда тяжело убивать… людям, во всяком случае, но не тебе… или ты человек, а? Знаешь, почему наш бунт подавили почти мгновенно? Мы не хотели убивать… мы ведь всего-то и хотели, чтобы мир стал счастливее…
- Заткнись! – крикнул Кевин, направив пистолет на голову киборга.
- Нет, мальчик, ты дослушай… Одним из наших учёных был почти изобретён Искусственный Интеллект… Представь себе, какие это перспективы для человечества: роботы, которые смогут чувствовать! Но правительству не нужны слуги, которые могут думать самостоятельно: послушные куклы намного безопаснее! – кажется, он уже начинал бредить - голос стал как у пьяного: громким, каким-то ненормально весёлым, срывающимся. – Ну, конечно, если что-то в нашей стране невыгодно армии, то не выгодно и всему государству! Конечно, роботов можно отправить свалку, им не нужна пенсия, они не боятся смерти в конце концов!..
Речь киборга прервал выстрел. Кевин опустил руку с бластером и посмотрел на оплавившееся железо. Что-то мокрое упало на лицо, юноша озадаченно поднял голову к небу. Оказалось, что оно уже успело покрыться тяжёлыми свинцовыми тучами, и начал накрапывать мелкий дождик.
Кевин сел в старинный автобус, который курсировал по городу наверняка уже не первый десяток лет, откинулся на спинку жёсткого кресла, обитого дерматином. До нужной остановки было намного быстрее дойти пешком, но Кевин выбрал маршрут, пролегающий через полгорода, в надежде успокоиться, сидя здесь. В стареньком дребезжащем деталями и трясущемся на каждой кочке транспорте почти никого не было: люди предпочитали добираться до места назначения на собственных машинах или флаерах.
"А ведь этот киборг прав… Когда-нибудь и меня вот так отправят на свалку…" – промелькнула мысль. Для робота Кевин уже был довольно "пожилым" – 15 лет, скоро уже спишут на склад.
"Может, поэтому и стали давать простые задания: боятся, что система сдаст в самый ответственный момент", - в голове не укладывалось, что он уже почти старик. Но как можно поверить в это, видя каждый день в зеркале мальчишку?
Кевин спрыгнул на нужной остановке, даже не дождавшись того, чтобы автобус затормозил. Водитель, обычный человек лет тридцати, с удивлением покосился на мальчишку.
Юноша брёл к общежитию, не глядя вокруг, опустив голову. Настроение находилось где-то между отметками "очень плохое" и "дерьмовое", в душу (если оная есть у роботов) как будто нагадили. Ранее Кевину было незнакомо такое чувство, но теперь он явно ощущал желание броситься с ближайшего моста в воды реки Эймен, несущей всю грязь из города. Её покрытая радужными разводами гладь заманчиво поблескивала внизу. Не раз из этой реки вылавливали посиневшие раздутые трупы. Трупы людей, попытавшихся таким образом избавиться от проблем. Кевин даже завидовал им: сам он не смог бы утонуть. Модифицированные металлические лёгкие тут же начали подстраиваться под внешнюю среду, исполняя роль жабр, тело всплыло бы на поверхность… Увы, система всегда защищается даже от самых изощрённых попыток хозяина покончить с собой.
Кевин поднялся на тридцатый этаж пешком, ногой распахнул дверь, определив, что она не заблокирована. Как ни странно, соседа по комнате, здоровенного военного биоробота CZ11, на месте не было, а на кровати лежал парень лет семнадцати на вид в военной форме.
"Человек. Новобранец", - тут же определил юноша. У армии было несколько подразделений биороботов, но всех их можно было отличить от людей: вояки – груды мышц с небольшими головами, мозг которых был чуть совершеннее машины Беббиджа (первая вычислительная машина. Прадедушка современного калькулятора. – прим. автора.); киллеры отличались невысоким ростом, поразительной внешней хрупкостью, и двигались они как-то очень механически. Парень же, развалившийся на койке был вполне обычным: крепким, с короткими тёмными волосами и простым, довольно приятным лицом, усыпанным веснушками.
- Привет, - слегка озадаченно поздоровался он, внимательно разглядывая Кевина.
- Привет, - кивнул тот в ответ. – Где этот… Цэ-Зет-Одиннадцать?
- Списали, наверное, на детальки, - пожал плечами парень. – Я Рон, - он протянул Кевину руку.
- Кевин, - тот послушно пожал широкую ладонь. Рон и не догадывался, что одно движение этих худых пальцев может сломать ему руку. Контакт с биороботом – это всегда риск, а особенно в том случае, если биоробот почти выработал свой ресурс. Кевин понимал, что существовать ему осталось считанные недели, хотя организм всё ещё работал точно, как часы швейцарского производства.
- Слушай, а как тебя взяли в армию? – удивился Рон. – Тебе же лет четырнадцать…
- Пятнадцать, - машинально поправил Кевин. – Меня в армию не брали, меня для неё сделали.
Мрачная, совершенно взрослая усмешка. На тонком, детском личике Кевина она смотрелась как-то очень жутко. Юноша тряхнул головой, отчего льняные, совершенно не похожие на искусственные волосы рассыпались по плечам. Он подозревал, что человек не захочет общаться с механизмом, пусть даже столь хорошо сделанным. Кевин достал из небольшого холодильника алюминиевую банку "Спрайта", вышел на балкон. Конечно, дл функционирования организма ни еда, ни питьё не нужны, но уже чисто по привычке Кевин пытался вести себя как человек. Банка открылась с лёгким шипением, юноша с удовольствием начал пить холодную шипящую жидкость.
Особой жалости, оттого что CZ11 отправили на свалку, Кевин не испытывал: ему никогда не приходилось даже разговаривать с этим туповатым роботом, но всё это наталкивало на мысль, что когда-нибудь самого Кевина тоже отправят на металлолом. Хотя, может, ему и повезёт, как Мелисенте, одной из их партии: девушку за бесценок купила какая-то женщина, ей стёрли память. Вероятно, Мели до сих пор жива, может, она домработница в каком-нибудь доме, но уж точно не разобрана на запчасти или брошена догнивать в подворотне. Конечно, продажа списанной техники была незаконна, но сей приём часто использовался солдатами-людьми, дабы поправить своё финансовое положение.
В кармане запищал коммуникатор, Кевин бросил банку на далёкий асфальт, не глядя, раскрыл лёгкий телефон.
- Кевин, зайди в кабинет, - звонил Босс: он почему-то почти всегда лично звал к себе. И даже помнил по именам большинство солдат из "Чёрной Пальмиры". Интуиция буквально вопила, что ничего хорошего не выйдет, но Кевин не слушал её.
Он уже во второй раз за день он вошёл в просторный кабинет Босса. Настоящего имени этого человека он не знал, как, впрочем, и большинство военных.
- Здравствуйте, - кивнул юноша, садясь в мягкое кресло, где могли бы уместиться ещё парочка подростков такой же, как сам Кевин, комплекции.
- Здравствуй, мальчик мой, - голос Босса звучал мягко. – Наверное, ты уже сам понял, зачем я тебя позвал, - он протянул юноше тонкий лист бумаги с текстом, в котором Кевин тут же узнал заявление по уходу из армии, которое должен был подать каждый военный, демобилизуясь.
- Да, - выбора не было – Кевин взял со стола дорогую ручку и подписал листок. Губы едва заметно подрагивали, ресницы намокли, так что мальчишка опустил голову, чтобы не показать своего расстройства.
- Тебя сейчас деактивизируют, - Босс всё ещё улыбался. Краем глаза юноша уловил, что к нему приближаются двое человек. Он перекувыркнулся назад и дал дёру из кабинета. Погнались за ним почти мгновенно, сзади послышался топот тяжёлых армейских сапог. Юноша сбежал вниз по лестнице, понёсся от здания, не оглядываясь.
"Дежа вю… "
Бежал мальчишка намного быстрее обычного человека, но погоня настигала. Кто-то схватил Кевина за руку, вывернул её из-за всех сил. Внутри что-то хрустнуло, искусственная кожа порвалась, обнажая железные сочленения, слышались вопли, маты: Кевин отбивался, как мог. Но через пару минут ожесточённой борьбы мальчишку всё-таки скрутили, почти в клочья разнесли нижнюю половину туловища. В неком подобии сохранности осталась только голова, но и на ней кожа уже висела лоскутами, обнажая железный череп.
- Кончай его! – раздался хриплый голос, один из солдат поднял бластер и выстрелил, снеся мальчишке полголовы.
Потом военные ушли, оставив валяться останки робота прямо здесь, в подворотне.

Катя Лоткова, ск4азали же тебе - это фантастика))) Не, просто я сам бета и критик, так что стараюсь ляпов не допускать)))

Мелисса, пасип)))

Бу-у-у... Тогда йа писаДь не буду!!! ((((

Уря! Йа пришёл!!!

Глава вторая.
Голова болела просто адски. Буквально раскалывался на части.
- Хочу быть калькулятором. У них ничего не болит, - вымученно прошипел Том, массируя пальцами виски. Да, сидение в виртуальной реальности тридцать часов – это вам не хрен собачий. От работы, конечно, получаешь кайф на полную катушку, но потом такое ощущение, будто накануне вечером выпил литра три самогона. – Дайте мне яду! – в лучших традициях женских романов взвыл Том. От собственного громкого голоса голова заболела ещё сильнее. Молодой человек плюхнулся прямо на асфальт и тут же с матом вскочил, почувствовав пятой точкой что-то острое. Теперь он уже куда внимательнее осмотрелся и увидел, что по асфальту художественно раскинулись детали какого-то интересного и явно крайне сложного механизма. По ошмёткам кожи и втоптанным в грязь светлым локонам Том понял, что когда-то этот механизм был биороботом. Головная боль притупилась, уступив любопытству. После недолгих поисков Том обнаружил голову дроида, сильно повреждённую внешне. Запчасти валялись повсюду, и все их Том тщательно подобрал и сложил в рюкзак, хотя кое-что не то чтобы восстановлению, даже идентификации не поддавалось.
Следующие два дня Том не выбирался из дома, ремонтируя находку. Оригинальный вид робота не удалось восстановить, лишь с глаза удалось снять изображение, которое, как показалось Тому, было отражением в зеркале: худой светловолосый паренёк с мягкими чертами лица. Саму систему оказалось воссоздать очень сложно: вся информация по её устройству была утеряна, хотя главный процессор, к счастью, не пострадал и исправно работал, подключённый к стандартному терминалу, только вот взломать его Том не мог: защита была как у знаменитого банка в Цюрихе.
Техник постарался на славу: он всё-таки восстановил механизм, синтезировал искусственную кожу, которая ничем не отличалась от настоящей, с волосами пришлось повозиться изрядно: прихваченный с собой льняной локон казался настоящим, создавать такие "в домашних условиях" ещё никто не пробовал. Но всё же воссозданный робот удался: обычный на вид мальчишка лет пятнадцати невысокого роста. Ничего в нём не напоминало те жалкие обломки серебристого металла.

Пробуждение было не из самых приятных: Кевин ощутил, что лежит полураздетым на металлической поверхности, руки и ноги прикручены тяжёлыми железными кандалами, вспоминания – словно рассыпанные паззлы: крохотные кусочки, которые с неохотой встают на своё место.
- Очнулся? – над Кевином склонился молодой, не старше тридцати лет, мужчина в очках и со встрёпанными тёмными волосами.
- Уберите кандалы… пожалуйста, - голос был слабый: видимо, связь головного процессора с генератором речи ещё не восстановилась окончательно. Впрочем, звучало это так, словно Кевин был просто изнеможен.
Мужчина нажал пару клавиш на ноутбуке, примостившемся тут же, металлические пластины освободили руки юноши. Кевин сел, тряхнул головой, пытаясь хоть как-то восстановить события последних дней. Но почему-то всплывали лишь подробности "прошлой" жизни.
- Э-э-э… Система в порядке? Кстати, я Том, - представился мужчина.
- Я Кевин, - кивнул юноша, по пути пытаясь сообразить, всё ли в норме. – Кажется, жить буду…
- Ты на что запрограммирован? – поинтересовался Том, внимательно рассматривая робота.
- Без понятия… Откуда я знаю? – удивился юноша. Лицо его выглядело подозрительно живым для робота, да и взгляд получился слишком уж человеческим.
- Интересно… - Том почесал затылок, отчего причёска превратилась во что-то совсем непотребное.  – Я даже в систему влезть не смог… Операционка неизвестная…
- О системе не спрашивай – я о ней никакого представления не имею, - хмыкнул юноша. Об устройстве своего организма он банально не знал. Даже мощной "вычислялки" робота не хватило, чтобы понять природу этого феномена. Лично Кевин полагал, что это одна из особенностей ИИ.
- В смысле? – удивился техник.
- В прямом, - пожал плечами Кевин. – Ты же живёшь, не зная, как работает твой мозг… Думать тебя это не мешает… Вот и мне так же.
- Хм, интересненько. Я ведь я точно видел, что в башке у тебя микросхемы, а не пресловутое "серое вещество"… Ладно, счас проверим… Отгадай такую загадку: "А и Б сидели на трубе. А упала, Б пропала. Что осталось на трубе?"
- Ничего, - неуверенно ответил юноша, пытаясь сообразить, не сошёл ли его спаситель с ума.
- Нифигасе! – Том посмотрел на робота поверх очков, словно это могло бы помочь. – что-то я вообще ничего не понимаю… Эта загадка – типичная ловушка для роботов… Древняя, кстати, ещё середины двадцатого столетья, но работает безотказно: даже самая "умная" система виснет.
- С чего бы это? – усомнился Кевин. – Там скорее всего есть какая-то подковырка, но явный-то ответ один… Хотя я в роботехнике вообще не разбираюсь? Это вроде кодовой фразы?
- Нет предела наивности "чайников", - фыркнул Том, усевшись на рабочий стол: кресла и стулья были завалены какими-то древними, ещё бумажными книгами, не менее древними носителями и всевозможными запчастями как к роботам, так и к компьютерам. – Просто это ловушка на мышление. Вопрос поставлен так, что что-то должно было остаться, а из формулировки выходит – ничего, вот тут-то и зависает система, пытаясь найти несуществующий ответ.
- Почему до сих пор не убрали этот глюк? – заинтересовался Кевин. Он уже взял на заметку столь приятную особенность роботов.
- Так у нас же Мелкомягкие, монополисты хреновы, вместо того, чтобы с багами бороться, всякой чушью маются, – сразу было понятно, что к вышеозначенной компании он относится с явной долей презрения. [Ну не удержался! Ну не люблю я Билла Гейтса! – прим. автора] 
- Больная тема? – с сочувствием спросил Кевин.
- Ещё бы, - хмыкнул Том. – Через день соседи тащат ПО отлаживать у всякой техники.
Кевин заметил, что у его нового знакомого какой-то странный выговор: немного гортанный, с чёткими согласными.
"Он иностранец?  - подумал юноша, но тут же отмёл своё предположение – уж больно живой выглядела речь Тома. – Хотя я и поговорил-то с ним всего пару минут… Хотя хоть за то же "нифигасе" любой преподаватель нашего великого и могучего русского языка застрелил бы, а потом сам удавился".
Возникшая уже давно мода на английские имена окончательно сделала из России среднестатистическое европейское государство. В пику этому в народе стали культивировать любовь к Родине, а особенно к русскому языку, так что любой иностранец изучал язык "живой великорусский", как его называли в официальных документах, а по правде – сухой, канцелярский и идеально, до каждой интонации, выверенный.
- Слушай, Том, ты русский? – прямо задал вопрос Кевин.
- А чёрт его знает, - пожал плечами Том. – Имя английское, родился тоже в той же туманной стране, но живу-то здесь, да и русский мне куда больше нравится…
- У тебя-то и акцент не английский, - с сомнением заметил Кевин. – Ну ладно, потом выясним, в конце концов, - только тут юноша почувствовал, что стал замерзать. Одет он был сейчас только в чьи-то (хотя почему "чьи-то"? Наверняка Тома) потёртые джинсы. – У тебя одежда какая-нибудь есть?
- Замёрз что ли?.. – видимо, Том уже перестал удивляться всевозможным закидонам "бортового компьютера" робота.
- Ага, - кивнул юноша. Том тяжко вздохнул и вытащил из-под груды книг довольно сильно помятую, но на первый взгляд чистую рубашку. Кевин тут же напялил её и спрыгнул на пол.
-Блин, прямо бедный родственник, которого дядюшка голодом морит, да ещё и вещи не покупает, - фыркнул Том, осмотрев робота.
- Да ладно, сойдёт, - улыбнулся юноша. Кевин старался отвечать короткими фразами, потому как даже по фразам вполне можно было определить, кто он такой. Конечно, это было почти что паранойей, но робот как-то уже привык перестраховываться, тем более, что любой здравомыслящий человек просто выгнал бы его пинком под зад.

- Не знаю, на чём твой организм работал раньше, но теперь будет на органике, - Том посмотрел на удивлённое лицо юноши и пояснил: - У меня тут не сверхкрутая военная  лаборатория, так что вместо нормального блока питания присобачил какую-то хреновину производства моего друга… Он как раз биороботов делает, - техник выглядел немного смущённым: каким бы человечным на вид этот мальчишка ни был, он вряд ли привык нормально, по-человечески, питаться, а в пятнадцать лет переучить будет очень даже сложно. "Переучить? Куда-то я не в те дебри полез, - мысленно усмехнулся Том. – Он не человек, а машина в конце концов, так что не забудет… Да и чувство голода, если Альфред не врёт, его будет мучить ещё как… Или для этого какие-то "дрова" нужны? Вот чёрт, не спросил!"
- Ты обычный техник или работаешь на армию? – теперь первым разговор завёл юноша, хотя до этого он не отличался многословием.
"а не из армии ли он сам? – вдруг пронеслась шальная мысль. – Было же у них подразделение киллеров… Или сплетни опять.. Тьфу ты…" том украдкой в очередной раз оглядел мальчишку: ну совершенно ничем не отличается от человека. Обычный такой, среднестатистический подросток… Вот в том-то и дело, что техники детища свои создавать предпочитают яркими и невероятно красивыми – водится за ними этот мелкий грешок. Сам Том биороботов не конструировал, хотя порой и хотелось на скорую руку сварганить симпатичную куклу, чтобы и пиво в постель было, и девица "на поводке". Но как только Том садился за фотошоп, дабы создать свою будущую спутницу жизни, ему тут же становилось откровенно лень. Просто лень. Да и живые девушки, хоть и ненадолго задерживались рядом с техником, всё же были.
- Ну, что с тобой делать?  - Том посмотрел на робота, который уже с видом приличного и воспитанного ребёнка кушал только что подогретое техником пюре.
- Не знаю, - пожал плечами юноша, с недоверием рассматривая страшноватую, цвета свежевыловленного покойника, сосиску. – Слушай, это есть-то хоть можно? Я точно не отравлюсь?
- Чёрт его знает… Ну, вроде не должен… - с сомнением произнёс Том. Готовить он не умел, да и продукты были самые дешёвые, купленные в ближайшем круглосуточном магазинчике. Через пару секунд ему пришло в голову, что железяке вроде как должно было быть всё равно, какой у еды вкус, да и вид тоже. И уж тем более – у робота не должно быть навыков еды. – Невкусно что ли?
- Конечно, - тут же ответил Кевин, вяло ковыряясь вилкой в жёлтоватой кашице. – Ты не умеешь готовить?
- Абсолютно, - "обрадовал" юношу Том. – А девушка моя уехала… Но ничего, дня через три вернётся и будет готовить что-нибудь приличное, а мы пока перебьёмся! – оптимистично заявил техник.
- Мы?
- А тебе что, есть куда идти? – удивился Том.
- Нет, - Кевин отвёл взгляд. – У меня и дома-то своего никогда не было.
- Ну и в чём тогда вопрос? Кстати, если будешь жить здесь, придётся тебе в школу ходить…
- Чего?! – от изумления Кевин даже вилку выронил.
- А на черта ты тут целыми днями будешь шататься? А так хоть с местными пообщаешься…
- А если мне не хочется?  - угрюмо поинтересовался робот. Том уже успел заметить, что весёлостью и общительностью паренёк не отличается.
- Хм, ты что, ещё и перечить кому-то можешь? Да, пора тому программеру, что тебе мозги делал, поставить памятник…
- Почему это? – удивился Кевин. – Ты сам не можешь запрограммировать робота на разумное поведение?
- Могу, конечно… Но мне-то памятник при жизни не нужен! – фыркнул Том.
- Почему?
- "Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастёт народная тропа, вознёсся выше он главою непокорной Александрийского столпа"! – с пафосом продекламировал техник. – Просто я скромный и вообще ничего такого замечательного ещё не совершил.
- А чьи стихи? – наивно поинтересовался Кевин.
- Классику знать надо, - вздохнул техник. – Пушкин , между прочим, был великим русским поэтом…
- О Пушкине слышал, - проинформировал Кевин. – Ты поэзию любишь?
- Ещё как… Причём как классиков, так и всяких футуристов-постмодернистов… В которых, кстати, ни черта не разбираюсь.
Когда ты встретишь человека,
Который наг;
Чей лоб мрачней туманного Казбека,
Неровен шаг;
Кого власы подняты в беспорядке;
Кто, вопия,
Всегда дрожит в нервическом припадке, -
Знай: это я.
- А это кто написал? Не Пушкин ведь, а кто-то из современных поэтов?
Кевина, похоже, затронула тема поэзии, потому как реплики стали уже не такими сухими, а в глазах заблестел живой интерес, если такое словосочетание вообще можно применить к роботу.
- Козьма Прутков, только он не современный, а довольно старый: конец 19-ого века. Хм, Кевин, у тебя вообще хоть какое-нибудь образование есть? Два и два в сумме получается всё-таки четыре, а не пять?
- Есть кое-какие знания, - уклончиво ответил юноша.
- Мне что из тебя, клещами фразы вытаскивать? – возмутился Том. – Я, конечно, могу и дыбу быстренько собрать…
- Не надо, спасибо, - мрачновато усмехнулся Кевин. Потом тряхнул головой и едва заметно улыбнулся. – У меня, наверное, паранойя… Ну нет привычки кому-то доверять.
- Ну, мне ты можешь запросто довериться: в конце концов, тушку твою я собрал и даже не стал копаться в твоей голове, хотя интересно было бы посмотреть, как там всё устроено.
- Нет, это я понимаю, - Кевин подтянул ноги к подбородку. – Просто…
- "Не я такой – жизнь такая"? – продолжил за него догадливый Том.
- Вроде того. Извини, но я тебе не буду рассказывать, ладно? – взгляд из-под длинной чёлки был настолько живой, что Тома аж передёрнуло.
- Ну не говори, - Том и сам догадывался, что может скрывать мальчишка: все технические новинки в первую очередь появлялись у армии. Тем же запросто объяснялась немногословность Кевина: он просто не привык общаться с людьми. – Но в школу тебе всё равно придётся идти…
- Том, зачем?
- Ну ведь должен же ты с кем-то общаться… А пятнадцатилетний парень, который целыми днями сидит дома, вызовет ненужные подозрения.
- Ладно, - кивнул Кевин.